«Здравствуйте, уважаемый Оккультный Советник! Очень нравится читать ваши истории, уже год, как я с вами, но интерес к вашему каналу до сих пор не пропал. Открыла много нового для себя, спасибо вам за это! Хочу, в свою очередь, рассказать о случае из моей жизни, о том, как однажды, я повстречалась с настоящей деревенской ведьмой. Это не совсем мистическая история, но элементы её в моём рассказе всё же будут присутствовать. И, надеюсь, что мой рассказ понравится вашим читателям.
Итак, это случилось больше тридцати лет назад, но запомнилось мне так ярко, словно было вчера. В то лето, я приехала в деревню, в гости к своей двоюродной бабушке Кате. От природы, я была общительной девочкой, и быстро сдружилась с деревенской детворой. Нас там было шестеро одногодков, две девочки и четыре мальчика. Лето было жарким, но в деревне была речка, и в ней мы проводили большую часть дня. Вот и в то утро мы, всей ватагой, спешили на речку.
Надобно сказать, что путь на речку был не близок, нужно было прошагать пол деревне, а затем, пройти через большое поле. Но ноги у всех нас были быстрые, крепкие, энергия била ключом, и, ежедневно, проделывать довольно-таки длинный путь не составляло для нас особого труда, даже и под палящим солнцем.
Однако, было одно обстоятельство, что нас пугало, и заставляло невольно замедлять шаги. Это был дом, стоящий на окраине деревни, мимо которого мы ежедневно проходили, по пути на речку. В этом доме жила бабка по прозвищу Анна Манна. Впоследствии, я узнала, что, на самом деле, её фамилия была Манн, и она была женой пленного немца, не пожелавшего вернуться на родину, и женившегося на русской девушке.
Немец давно уже помер, а бабка, уже в почтенном возрасте, переехала жить сюда из большого города. Этот домик на окраине, достался ей в наследство от бездетной тётки, и долго стоял с заколоченными окнами и дверями. В деревне Анну Манну не любили, сторонились, и, за глаза, называли ведьмой.
Ходили слухи, что она, запросто, может извести проклятиями любого, не понравившегося ей человека, а чёрный глаз старухи не раз портил коров и мелкую живность у односельчан. Народ боялся её злить, иначе, у того, кто с ней поругается, или урожай засохнет на корню, или корова молоко потеряет. А то и куры попередохнут. В таких случаях, люди поговаривали: «Опять Анна Манна осерчала».
Был один случай, когда, Ванька-электрик, горький пьяница, залез к ней в сад, решив полакомиться её сливами, которые у бабки росли особенно крупными и сладкими. А, на обратном пути, перелезая через бабкину ограду с полными карманами, проломил её. Выскочившая из дома на шум Анна Манна громко повздорила с ним, и это слышали все соседи, а через несколько дней, Ваньку нашли утонувшим в реке.
И, с того самого дня, слово «ведьма» прочно закрепилось за Анной Манной. Все местные жители обходили её дом стороной, и строго-настрого наказывали своим детям, чтобы держались от дома проклятой ведьмы как можно дальше.
Но разве ребятишек может остановить какой-то запрет? Тем более, если у ведьмы в саду растут самые вкусные сливы, груши и яблоки. Многие из более старших ребят даже спорили друг с другом, что «не слабо» им залезть в сад старой ведьмы, и чем-то поживиться. О проклятиях не думали. Главным было, подкараулить, когда ведьма отлучалась из дома по каким-то своим ведьминым делам.
И вот, однажды, во время нашего ежедневного похода на речку, Витька, который был на несколько месяцев старше всех остальных, и считал себя нашим атаманом, авторитетно заявил, что сегодня мы можем преспокойно пробраться в сад Анны Манны и полакомиться, поскольку, его тётка видела, как на заре Анна Манна шла через поле в сторону автобусной остановки. И вся наша ватага, как по команде, направилась к дому ведьмы. Мы осторожно перелезли через забор, озираясь по сторонам, и тихонько направились в сторону сада.
Таких отборных фруктов, и крупных душистых ягод, я никогда не пробовала в своей жизни. Мы уплетали всё, до чего дотягивались наши руки, и не могли остановиться. Так увлеклись, что потеряли счёт времени, и, вообще позабыли, где находимся, сражённые полуденной жарой. И даже не заметили, что уже наступил вечер, а в саду появилась Анна Манна, привлечённая нашим смехом, с веником в руке. Вдоволь наевшись, мы баловались, кидаясь друг в друга грушами и сливами, как снежками зимой. Вся земля вокруг была усеяна нашими трофеями.
«Ах вы, такие-сякие!- гневно закричала бабка,- ишь чего удумали, ироды, фруктами кидаться! Вот я вам сейчас покажу!» И она начала грозить нам веником. Но, вместо того, чтобы испугаться, и дать дёру, мы, почему-то, ещё больше осмелели, и начали кривляться. И вдруг, Вовка схватил недоеденную грушу, и швырнул её в сторону бабки. Огрызок просвистел мимо бабкиного уха, и улетел в куст смородины. И тогда, Витька, не захотевший отставать от Вовки, запустил в бабку большим красным яблоком, которое попало Анне Манне прямо в лоб…
И тут мы, как по команде, перепугались и бросились наутёк. Перепрыгивая через забор, мы слышали её крики: «Ах вы, бесстыжие, на старого человека руку подняли! Ну, вам это просто так не сойдёт! Чтоб вам всем руки да ноги переломать, чтоб животами мучиться и больницу угодить, чтоб вас приподняло да бросило, ироды!»
В страхе, мы разбежались по домам, и затаились. На следующий день, к нашей радости, пошёл дождь, и на улицу все мы носа не высовывали.
А через день, на рассвете, ко мне в окошко постучала испуганная Наташка, которая тоже была из нашей компании, и рассказала, шмыгая носом, что «у Витьки ночью случился приступ, и его увезли в больницу, думают, что аппандицит!» Она так и сказала «аппандицит», а потом захныкала: «У меня живот болит. А вдруг ведьма послала на нас заклятие?»
Я тоже сильно испугалась, тем более, что, и у меня вчера весь день, тоже болел живот. Но я не подавала вида, что мне страшно. Наоборот, засмеялась, и сказала, что Наташка, как маленькая, верит в детские сказки про ведьм.
А на следующий день, случилось сразу несколько происшествий: Наташкина младшая сестрёнка упала с крыльца, и ушибла ногу, но ведь она ещё слишком маленькая, и не была у бабки в саду. Неужели, бабка наказала её за компанию с нами? Ведь ведьмам всё равно кого, лишь бы наказывать. А потом, у Витьки кот из дома пропал… А у моей тётки, где я жила, с утра зуб разболелся. Это уже не могло быть совпадением, и мы, впятером, собрались у Наташки, чтобы обсудить наши дальнейшие действия. Всем было страшно. Мы были уверены, что Анна Манна тайно следит за нами, и собирается мстить каждому. Что делать?
И мы решили собраться с духом, и пойти к ведьме попросить прощения, пока мы ещё живы, и проклятие до нас не добралось. Немножко постояли перед калиткой, чтобы набраться духа, вошли в дом, и робко столпились у входа. Анна Манна стряпала пельмени. Сейчас, она не казалось такой страшной. Весь стол был в муке, её руки-тоже, и даже на щеке была мука. Увидев нас, она удивилась, и спросила: «Что, опять проказничать пришли?»
«Простите нас, мы больше не будем!»
«Вот как? А за что вас простить?» – сердито проговорила Анна Манна.
«Ну…, – замялся Вовка, опустив глаза, – за то, что в ваш сад залезли…ну и за всё остальное!»
Анна Манна всё ещё была сердита. Но, глянув на нас, стоящих перед ней «ни живых, ни мёртвых», старуха, наконец-то сменила гнев на милость. Прибрала стол немного, насыпала на тарелку пряники, и чайник поставила. «Садитесь, – говорит, – сейчас я вас чаем напою…»
Сели мы за стол, а чай пить-страшно, вдруг ведьма какие-нибудь чары наведёт. Так и сидим, в напряженном молчании, кусок в горло не идёт. А ведьма напротив уселась, улыбается своей улыбкой ведьмы, и нас изучает. «Так не будете больше ко мне в сад лазить?», – наконец, спросила Анна Манна, видя наши мучения. «Не будем никогда, – неожиданно для всех проговорила Наташка, вы только снимите с нас заклятие!»
«А что за заклятие такое?» – усмехнулась бабка.
«Ну, мы же к вам в сад залезли, попали яблоком вам… ну, в лоб… мы не хотели, простите нас, пожалуйста! Только снимите заклятие! Витька в больнице, Маша с крыльца упала, у тёти Кати зуб болит, и Мурзик куда-то сбежал…»
«Ах вот в чём дело! – страшным голосом выдохнула ведьма, – а если бы я была обычной бабушкой, то можно было меня обижать? И в моём саду буйствовать?» Тут она отодвинула кружевную занавеску и выглянула в сад. «Что же с вами делать? Вот превращу-ка я вас сейчас в жуков!» Она задумчиво посмотрела на нас… Но увидев наши перепуганные на смерть физиономии, опять рассмеялась.
«Ладно, на первый раз я вас прощаю. Но только передайте другим ребятам, чтобы тоже ко мне не лазили!»
«А проклятие снимите?»
«Сниму, идите уже по домам!»
А на другой день, Витьку из больницы выписали. Оказалось, это был вовсе не аппендицит, может, зелёных фруктов объелся тогда, в чужом саду. У моей тётки Кати зуб болеть перестал, Машенька, сестра Наташки, на другой день уже позабыла о падении, и с самого утра прыгала через скакалку, а Мурзик в тот же вечер вернулся домой.
Что стало с ведьмой Анной Манной потом – не знаю, больше я к тётке в деревню никогда не ездила, а спрашивать у неё по телефону – никогда не спрашивала.
