Месяц май в тот год выдался тёплым и солнечным. Двор монастыря утопал в облаках цветущего жасмина, и так приятно было отдыхать в тени его душистых кустов, и наслаждаться волшебным ароматом! В это время, за день до Радоницы, собралась бабка Варвара в своё последнее путешествие.
Уже много лет была Варвара нищей странницей, и обошла пешком много монастырей на Руси-матушке. Народ считал её блаженной, поскольку могла она видеть то, что сокрыто от простых людей, предсказывать грядущие события и даже общаться с мёртвыми.
В ту весну исполнилось Варваре девяносто лет, и старица уже не была такой бодрой и полной сил, как раньше. Знала она, что время её к закату движется, что, после Пасхи, ещё несколько денёчков ей отмеряно, и часики тикают. И собралась она, пока ноги ходят, посетить Ивановское кладбище, и навестить своего покойного жениха Арсентия. Да и день подходящий- Радоница, когда мёртвые ждут в гости живых.
Как только солнце показалось на горизонте, Варвара покинула гостеприимные стены монастыря, поклонилась на все четыре стороны, и побрела на городское кладбище. Дорога была длинной, но транспортом старица никогда не пользовалась.
Доковыляв до кладбищенской ограды старого, полузаброшенного погоста, уселась блаженная старица неподалёку от покосившихся от времени ворот, поставив себе под ноги засаленную котомку для подаяния. Глядит Варвара по сторонами видит внутренним взором, как вокруг неё снуют покойники: обитатели кладбища ждут гостей. Одни из них чинно сидят рядом со своими могилами, другие прогуливаются между оград, а самые нетерпеливые собрались на аллее перед входом, и вглядываются в даль, высматривая «своих».
Радоница – это праздник мёртвых, и в этот день умершие могут законно находиться среди живых, и разделить с ними, после светлого праздника Пасхи, великую радость воскресения Христова. А также побыть рядом с теми, кого они любили при жизни.
Пригревшись на солнышке, Варвара щурила свои подслеповатые глаза и наблюдала за посетителями, пришедшими в этот день навестить своих умерших родных и близких. К сожалению, посетителей пришло немного…
«Эх, не те нынче времена, – с грустью думала старица, – ведь раньше на Радоницу люди семьями приходили, прибраться, сорняки прополоть, оградки и скамеечки покрасить да цветочки посадить. Любо-дорого смотреть было. И мёртвые радовались. А теперь молодёжь сюда не затащить, одни старички только приходят. А если их не станет, совсем зарастёт и одичает Ивановское кладбище. И перестанут мёртвые праздновать Радоницу».
Прислонившись к тёплой кладбищенской ограде, уставшая старушка задремала, а когда проснулась, на кладбище уже надвигались сумерки. Тяжело опираясь на посох, Варвара поднялась с земли, закинула за спину котомку с куличами, конфетами и пасхальными крашеными яичками, что ей накидали за день посетители, и отправилась вглубь кладбища.
В тот день там царила печаль. Многие умершие так и не дождались своих родственников. Идя по аллее, блаженная старица угощала всех, кто грустил на своих могилах, уже не надеясь на встречу с близкими.
– Христос воскресе! – ласково говорила старица, и клала в ледяные руки, кому-то конфету, кому-то крашеное яичко, а кому-то – кусочек пасхального кулича.
– Воистину воскресе, Варвара Ивановна! – кланялись ей покойники, – давненько ты нас не навещала, рады видеть тебя в добром здравии.
Обитателя кладбища знали, что блаженная их видит, а некоторые из них даже были знакомы с ней ещё при жизни. Наконец, старица добрела до могилы Арсентия, но никого там не застала. Да и не надеялась встретить его в такой ранний час. Арсентий был неупокоенным, умер до срока, и почти никогда не задерживался надолго рядом со своей могилой, а путешествовал. Никого из родни не имел, Варвара была единственным близким ему человеком, и любили они друг друга…лет, эдак, шестьдесят назад, пока не зарезали его в пьяной драке. Варвара не сомневается, что, на Радоницу он обязательно здесь появится.
Пока прибиралась на могиле Арсентия, совсем стемнело. «Пора!»- сказала себе Варвара. По заброшенной тропе, заросшей крапивой, дошла старица до места, где стояла старая кованая калитка. Когда-то, почти век назад, здесь была кладбищенская церквушка, впоследствии разрушенная, большевиками. От неё и осталась одна только калитка.
Но Варвара знала секрет этой калитки. Каждое полнолуние, или в любой церковный праздник, ровно в полночь, вокруг калитки открывался портал, и зайдя через неё, можно было очутиться в Царстве Мёртвых.
Старица сделала несколько шагов, и сразу ощутила нежный аромат ладана и жасмина. Она попала в Иной мир, и на этом месте было совсем другое кладбище. Ухоженные могилы, на которых горели церковные свечи из первосортного воска, источающие запах мёда. Лепестки жасмина, мягко падали на чисто выметенные аллеи. Варвара даже забыла, как здесь красиво.
Вдруг кто-то тихонько подкрался к Варваре сзади и мягко обнял за плечи. Она обернулась. Арсентий! Боже мой, какой франт, за шестьдесят лет ни капли не изменился!
– Здравствуй, Варенька! – проговорил Арсентий и нежно поцеловал старицу. Затем, взяв её под руку, медленно повёл по направлению к церкви. Да-да, вы не ослышались. В Мире живых – церковь была разрушена и стёрта с лица земли, но в мире мёртвых – она, по-прежнему, работала.
Перед церковью потихоньку собирались обитатели кладбища. Все они направлялись в церковь на праздничную службу, но Варваре туда ходу не было. Живые не могут попасть в церковь мёртвых. Арсентий остался стоять рядом с Варварой, глядя на неё влюблёнными глазами.
– Христос воскресе, Варвара Ивановна! – из храма вышел отец Пётр, расстрелянный большевиками за то, что он пытался защитить церковь от разрушения.
– Воистину воскресе, отец Пётр! – улыбнулась ему старица.
– А что же вы на праздничную службу не идёте? Все прихожане уже в сборе, только вас дожидаемся. Аксентий, берите вашу невесту за руку, и ступайте в церковь. Надеюсь, что служба вам понравится…
Эпилог.
Под утро, поступил звонок на пульт дежурного. Кладбищенский сторож, пришедший открывать ворота Ивановского кладбища, обнаружил труп женщины.
Прибывший на место происшествия наряд полиции заметил стоящую в воротах человеческую фигуру в форме.
– Уже опередили нас, – проговорил молодой опер Алексей, выходя из машины. Поздоровавшись за руку, он подивился про себя холодной руке коллеги. Опер несколько минут рассматривал труп старицы. – Сторож уже дал показания? – Не услышав ответа, он обернулся, и замер в удивлении – в воротах никого не было.
Тут Алексей заметил бледное лицо своего пожилого водителя Михаила Семёновича, который неистово крестился, повторяя «Свят, свят, свят, Господь. Спаси и сохрани!»
Водитель был сильно напуган, когда узнал в стоящем в воротах мужчине, следователя с их отдела, убитого три года назад, в бандитской перестрелке, и похороненного с почестями на этом кладбище.
